Хочется думать о хорошем... Хочется закрыть глаза и представить себе, что ничего не происходит, потому что моя собственная жизнь - она единственная, не так уж много ее осталось, потому что нельзя прожить ее несчастливо... Потому что "блажен кто посетил сей мир в его минуты роковые"... А когда (вот всегда так было) мне хотелось думать о хорошем, я думала о восторге стояния на покоренном мной Эльбрусе, о тихом плаванье на байдарке по Донцу, о том, как я сидела на ритуальном дереве в Андрюшином городке на Андреевском озере под Тюменью, как мы в 6 утра купались в Черном море в Судаке с моими друзьями-ролевиками, как пахли бабушкины свежеиспеченные плюшки у нас в Устье на Байкале, как охватывал меня восторг при выступлении моих детей в "Приморском" на Арабатке, как почти что всю ночь мы стояли с Юстиной на висячем мостике в Драгобрате в Карпатах и говорили-говорили... Как мои ученики в Тюмени у могилы нашего одноклассника Сережки через пять минут стояния тихо сказали:"Ну чо, надо ставить Моте памятник...", как мои личные одноклассники в 2 часа ночи встречали меня в иркутском аэропорту, чтобы на такси увезти в другой (наш Ангарск) город... И все едино... Моя жизнь. Когда много-много лет назад мои друзья и родственники эмигрировали за границу, я рыдала и пыталась убеждать... Главным аргументом было то, что больную мать оставлять нельзя. С тех пор прошло уже лет-перелет. Почти все, кто уехал, устроены. Счастливы ли, не знаю. И вот теперь Я очень хочу домой. По ощущениям я точно знаю, что хочу. Меня ждут. И там почти что все будет как и тогда. И счастье будет обязательно. Но 20 лет здесь... Корни, само собой, там, а здесь живые ветви, отростки, ткани и соки... Когда приходится отрывать присохший бинт от раны... Когда не знаешь, что можно сделать, чтобы спасти ситуацию и себя... Когда любишь всеми волокнами души жизнь здесь, но эта жизнь вдруг становится настолько страшной, что ты просто как бы теряешь сознание... Больную мать оставлять нельзя... А бывает две матери?
